Невзоров, Вильнюс-1991
Feb. 15th, 2012 08:43 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
linen_shine
Александр Невзоров. Цитаты из интервью:
"...Министром обороны был тогда [1991 год] чудесный человек - Дмитрий Тимофеевич Язов. Он, будучи фронтовиком и настреляв, вероятно, тьму-тьмущую немцев, ужасно боялся того, что его заклеймят как убийцу своих. И на таких цыпочках ходила у него вся эта армия, что было категорически запрещено не то что стрелять, но даже думать об этом".
"Разговоров о том, что меня подкупили, не было. Надо знать Дмитрия Тимофеевича Язова и тогдашнюю советскую систему: у них просто органа такого не было, которым подкупают."
"Страна была полностью во власти новой идеологии, новой демагогии, блистательной, в великолепном исполнении Собчака и не обрюзгшего еще Станкевича. Это все было недурно сделано, черт возьми! Ведь поход на Советский Союз был отрепетирован и поставлен, как я теперь понимаю, очень здорово."
"...На первом же трупе, который мне показали в морге, были совершенно отчетливые следы протектора «Жигулей» седьмой модели, и никаких следов танков. Я хорошо знал, как выглядит труп человека, попавшего под танк, потому что до этого прошел Карабах и первый этап азербайджанской войны. А еще я увидел раны от явно не армейского оружия, потому что, что такое 12-й (охотничий) калибр, понять несложно. Глубочайшее заблуждение, кстати, что снайпер - это тот, кто стреляет из укрытия. У Вильнюсской телебашни вполне можно было стоять в толпе и херачить большими пулями из охотничьего ружья. Не надо никого демонизировать и думать, что там были какие-то загадочные ниндзя, которые ползали по крышам. Это были люди из толпы, стрелявшие из гладкоствола и обрезов. Вот так стоял где-нибудь сзади парень из «Саюдиса» и шмалял..."
"...Несколько человек там действительно грохнули ради революционного блезиру. С хорошими, отчетливыми следами огнестрела из охотничьего оружия было человека три или четыре. Все остальные были просто стащены из каких-то моргов. Это были люди, умершие вполне нормальной смертью, которые не подозревали, что спустя 25 часов после летального исхода окажутся мучениками. Их родственники об этом хорошо знают."
"...Совершенно прелестная история о том, как мы с моим другом Чеславом Млынником, командиром рижского ОМОНа, и Болеславом Макутыновичем, командиром вильнюсского, когда на всех границах между Россией, Белоруссией, Литвой, Латвией и Эстонией были установлены самодеятельные таможенные посты, долго ждали команды от министра внутренних дел Бориса Карловича Пуго. Но команды нет и нет... Я звоню Пуго, говорю: когда? Пуго - мне: давай не будем раскачивать ситуацию. Звоню Крючкову, говорю: Владимир Александрович, что за х... такая, почему эти люди на границах стоят, какие таможни? Он оправдывается: Глебович, понимаешь... И тогда мы с Чеславом посидели, покумекали и решили, что мы - взрослые дядьки и вполне можем дать себе команду сами. И назначили ночь ликвидации всех прибалтийских таможен. И целых 14 штук будто бы сожгли!"
"...Министром обороны был тогда [1991 год] чудесный человек - Дмитрий Тимофеевич Язов. Он, будучи фронтовиком и настреляв, вероятно, тьму-тьмущую немцев, ужасно боялся того, что его заклеймят как убийцу своих. И на таких цыпочках ходила у него вся эта армия, что было категорически запрещено не то что стрелять, но даже думать об этом".
"Разговоров о том, что меня подкупили, не было. Надо знать Дмитрия Тимофеевича Язова и тогдашнюю советскую систему: у них просто органа такого не было, которым подкупают."
"Страна была полностью во власти новой идеологии, новой демагогии, блистательной, в великолепном исполнении Собчака и не обрюзгшего еще Станкевича. Это все было недурно сделано, черт возьми! Ведь поход на Советский Союз был отрепетирован и поставлен, как я теперь понимаю, очень здорово."
"...На первом же трупе, который мне показали в морге, были совершенно отчетливые следы протектора «Жигулей» седьмой модели, и никаких следов танков. Я хорошо знал, как выглядит труп человека, попавшего под танк, потому что до этого прошел Карабах и первый этап азербайджанской войны. А еще я увидел раны от явно не армейского оружия, потому что, что такое 12-й (охотничий) калибр, понять несложно. Глубочайшее заблуждение, кстати, что снайпер - это тот, кто стреляет из укрытия. У Вильнюсской телебашни вполне можно было стоять в толпе и херачить большими пулями из охотничьего ружья. Не надо никого демонизировать и думать, что там были какие-то загадочные ниндзя, которые ползали по крышам. Это были люди из толпы, стрелявшие из гладкоствола и обрезов. Вот так стоял где-нибудь сзади парень из «Саюдиса» и шмалял..."
"...Несколько человек там действительно грохнули ради революционного блезиру. С хорошими, отчетливыми следами огнестрела из охотничьего оружия было человека три или четыре. Все остальные были просто стащены из каких-то моргов. Это были люди, умершие вполне нормальной смертью, которые не подозревали, что спустя 25 часов после летального исхода окажутся мучениками. Их родственники об этом хорошо знают."
"...Совершенно прелестная история о том, как мы с моим другом Чеславом Млынником, командиром рижского ОМОНа, и Болеславом Макутыновичем, командиром вильнюсского, когда на всех границах между Россией, Белоруссией, Литвой, Латвией и Эстонией были установлены самодеятельные таможенные посты, долго ждали команды от министра внутренних дел Бориса Карловича Пуго. Но команды нет и нет... Я звоню Пуго, говорю: когда? Пуго - мне: давай не будем раскачивать ситуацию. Звоню Крючкову, говорю: Владимир Александрович, что за х... такая, почему эти люди на границах стоят, какие таможни? Он оправдывается: Глебович, понимаешь... И тогда мы с Чеславом посидели, покумекали и решили, что мы - взрослые дядьки и вполне можем дать себе команду сами. И назначили ночь ликвидации всех прибалтийских таможен. И целых 14 штук будто бы сожгли!"